Продолжение. Предыдущую главу см. здесь.

Я пришел домой и стал молиться: «Господи, Ты видишь меня, заблудшую овцу Твою. Помоги мне разобраться. Открой истину. Укажи, где она. Если Православная Церковь — истинная, а баптисты, мои хорошие, заблуждаются, то помоги понять Православие и стать православным. Если же не так, то утверди в баптизме и разори сомнения. Я понял одно, что просто веровать в Тебя, Господи, недостаточно для спасения, ведь и бесы веруют, и трепещут (Иак. 2, 19). Надо быть в единой истинной Церкви, Христом основанной. Помоги, Господи, разобраться, где она».

В другой раз я пришел в храм, чтобы побеседовать со священником. Я остановился на улице, возле двери и стал в полголоса напевать песню: «Страшно бушует житейское море, Сильные волны качают ладью...»

Рядом играла маленькая девочка лет пяти, а может и меньше. Она, словно не замечая никого, прыгала по паперти со ступеньки на ступеньку. И тут вышел из храма священник в черной рясе, девчушка, как только его увидела, сразу оживилась. Ее голубые глаза заблестели, и она с радостным ликованием бросилась к священнику.

- Дядя Иисус, дядя Иисус, — ликовала она, обнимая священника за ноги, — если бы ты знал, как я тебя люблю!

Священник наклонился и ласково погладил ее по голове, дал конфетку, и девочка радостная, вприпрыжку, побежала к маме, показывая конфетку.

- Вы знакомы? — спросил я батюшку.

- Нет, — ответил он. — Я вижу этого ребенка впервые. Дети любят и чувствуют Бога гораздо ближе, чем мы, взрослые. Мне часто приходится это видеть. Вот и нам надобно заботиться о том, чтобы в простоте сердца стать детьми Божиими.

После второй встречи со священником, я стал понимать, что становлюсь Православным.

—Ну, что ж, — сказал мне батюшка, — пора бы Вам готовиться к крещению в Православной Церкви.

Его ответы были более убедительны, чем ответы нашего пресвитера, который как-то рассказывал, что в православных храмах кадят и от это-го дыма многим становится дурно.

— Нигде в Писании нет указания на то, чтобы кадить, — говорил пресвитер, — это они идолам своим кадят.

Я поведал об этом священнику, тот улыбнулся и сказал:

— Как же — нет? Есть в Священном Писании прямое указание. В книге Исход Господь повелевает Моисею: каждое утро, когда он [Аарон] приготовляет лампады, будет курить им; и когда Аарон зажигает лампады вечером, он будет курить им. К тому же Господь сказал, что это — всегдашнее курение пред Господом в роды ваши (Исх. 30, 7-8) Вот у нас в храме и лампады зажигаются и каждение совершается. А насчет того, что от каждения кому-то дурно бывает, так это, возможно, признак беснования. Как в народе говорят: «боится как бес ладана». Тут недавно в Лавре преподобного Сергия был такой случай. Приехала иностранная делегация из Америки, а одному Божиему молитвеннику, иеромонаху Адриану, поручили встретить их и провести экскурсию. Замечу, что он человек высокой духовной жизни, делает вычитки, и многие почитают его за старца.

И вот вышел отец Адриан к воротам встречать делегацию, а одна женщина из гостей, как выяснилось потом - протестантка, увидев благодатного старца, упала на четвереньки и давай лаять пособачьи. Визжит, на ломаном русском языке матерится внутриутробным басом. Бес ведь не любит святых людей. Вот и стал мучить бедную. А о. Адриану не впервой с бесноватыми-то. Он помолился, перекрестил ее, и бес вышел. Упала она без памяти. Вся делегация не поймет, в чем дело. А женщина та была какой-то важной особой. Правда, ничего удивительного в этом нет. Мартин Лютер тоже ведь был одержим.

- Как одержим? — спросил я.

- Это не выдумка, — сказал о. Григорий и повел меня в сторожку. Там он достал из своей дорожной сумки книгу и открыл закладку: — Вот, почитайте.

Я сосредоточил внимание и стал читать: «Когда однажды священник в церкви читал Евангелие о глухонемом бесноватом, брат Августин Мартин Лютер вдруг, с искаженным от ужаса лицом, закричал: „Я не он! Я не он!" — и упал без чувств, пораженный как молнией».

- Конечно, можно сказать, что это просто случайность и никакое не беснование, но если почитать дальше, то картина становится ясной. Вот послушайте.

Священник взял из моих рук книгу и зачитал: — «Имя Иисус ужасало меня, — писал Лютер, — и когда я смотрел на крест, то видел молнию... В сердце моем было сомнение, страх и тайное желание ненавидеть Бога... Даже врагам моим я не пожелал бы страдать, как я страдаю...Праведность Бога я ненавидел, я возмущался и роптал на Него...». Батюшка закрыл книгу и сказал: — Это из писем самого Лютера. Как видите, душевное состояние его было далеко не в порядке. В таких мучительных состояниях однажды Лютера и посетила мысль, которая стала основой его учения: «Праведность Божия — моя праведность, а моя греховность - Божия греховность. Tu es justitia mea, ego autem peccatum tuum». (То есть надо внушить себе, что святость Бога это моя святость, а все, что я совершаю греховного — принадлежит Богу). Это оправдание, изобретенное Лютером, и стало основным «догматом» протестантов. Поэтому и считают они, что уже святые и спасены. И более того, придумывают некие ловушки для своих адептов. Например, говорят: «есть много искушений и когда вам говорят, что вы не так верите — это тоже искушение». Вот и получается, что стоит человеку услышать критику протестантизма, как сразу же срабатывает механизм кодирования: «если тебе говорят, что наша вера не спасительна, то это явно дух диавола». И все. Человек становится как зомби и уже не способен искать истину. Вот такая практика кодирования у многих сектантов.

Инок Анастасий
«Одна дорога есть на небо, в погибель – тысячи дорог»