Она захлебывается слезами и орет в трубку:
- Оккупанты чертовы! имперские убийцы, захватчики! Ненавижу вас!

По опыту знаю: пока не прокричится, всё бесполезно. Молчу - жду - еще люблю ее, не могу просто бросить трубку.
Вот. Умолкла.

- Чего звонишь-то? Мешок гадостей вывалить?
- Я же говорила тебе, он патриот! Он любит свою страну! Я пре-ду-пре-жда-ла!!!
- О чём?
- Его забирают в армию! Его убьют! У меня нет денег на экипировку, на этот чертов бронежилет, на каску! Его же убьют, боже мой, что я буду делать?! ваши наемники всех убивают, у них "грады"! у них ракеты! минометы! бомбардировщики! снайперы! А наших мальчиков просто кладут одного за другим - и он хочет погибнуть за свою страну, за свободу!
- Что ты несешь, какие наемники, какие "грады". Вы с такими же украинцами воюете, с Донбасса.
- Не ври! Я знаю, у вас мобилизация! Может, твой моего убьёт! Вы, с вашим божком Путиным, такие же оккупанты с имперским мышлением - небось, запросто убьет!
- Мой дома. У нас ничего не происходит. Только беженцы...
- Тогда сыновья! Убьют моего!
- Они тоже дома, никто их не призывал... Слушай, зачем твоему в армию, так хочется нагнуть донецких? Может, вам уехать?
- Мы не нагибаем, это вы! Вы захватчики, вы оттяпали треть страны! Он - патриот... Он не с украинцами воевать идет, а с вашей зомбированной Россией! Мы все равно победим, мы, ваш режим только выглядит страшно, а настоящей силы нет, у вас все пьют и вообще! Он - патриот!..

Она уже не могла говорить, только тоненько выла и всхлипывала в трубку.
Мне было ее жаль. Но помочь... чем тут поможешь, свой мозг не вставишь, а слов она не слышала.
- Не плачь. Может, его еще и не убьют. Или вообще не заберут... не плачь. Так чего звонишь-то, все-таки?
- У меня нет денег. Пришли, а? Я ему хоть броник куплю.

И вот тут я выпала в осадок.
Я, оккупантка с имперским мышлением, должна дать денег на то, чтобы она купила броник своему мужу, который идёт воевать с Россией. И ее в этой ситуации не смущало НИ-ЧЕ-ГО.

Я тихо повесила трубку...

Не собираюсь больше мучить себя, пытаясь сохранить то, что было. Я не кричала «хохлов на ножи». Зато слишком долго не хотела верить, что вхожу в число «москалейW, а значит, могу быть многократно использована, даже «выдоена» дочиста, но не могу рассчитывать не то что на благодарность, а даже на нормальное, без ненависти, отношение.
Хватит навязываться с добротой, помощью и прочим. На нет и суда нет.
С сегодняшнего дня не пытаюсь больше быть ни другом, ни хорошим человеком.
Мне больше неинтересно, трубку не возьму, на шмотки и деньги развести тоже не выйдет. Реально - лучше помогу беженцам, приехавшим в Россию.
Кончено.
Как они там говорили: «никогда мы не будем...» Ага. Теперь - согласна...