— Ваше Всепреподобие, каковы аргументы афонских монахов, занимающих такую позицию по отношению к собору, проведенному на Крите?

— Прежде всего они считают, что дух собора на Крите — не дух святых отцов семи Вселенских Соборов, где все ереси были точно изложены и, соответственно, затем изобличались. И вообще они хотят, чтобы дух экуменизма не был так ярко выражен, как это случилось на Критском соборе, где он был практически легализирован (см. На пути к утверждению экуменизма и восточного папизма: Подборка трудов святых отцов и подвижников благочестия против «Всеправославного собора»). Так как это не первый случай, когда патриарх Варфоломей открыто выступает за экуменическое движение, то именно это и является причиной, по которой они настаивают на прекращении его поминания.

Другой вопрос, по меньшей мере по-моему, что Священный Кинот вряд ли примет это решение. Просто братий, которые подписались, на практике довольно мало.

— Отец Димитрий, кому нужно это насильственное собирание различных деноминаций на принципах христианского минимализма? Ведь для секулярного, светского человеческого сознания это, конечно, звучит заманчиво, как альтернатива: «Давайте будем все вместе, без ненависти, давайте объединимся» (см. «Совместные усилия для спасения христианства»: Надо ли православным объединяться с католиками «перед лицом общих угроз»).

— Просто у нас на глазах исполняется пророчество, о котором говорит Библия, что в конце все отрекутся от истины, и Бог, когда придет, найдет лжеобъединение, которое будет поклоняться антихристу. То есть то, что предсказано в Библии, начинает мало-помалу происходить. Конечно, кто-то сейчас посмеивается и говорит: «Ну что, видели? Собор состоялся, но ни католики не объединились с православными, ни антихрист не пришел». Однако это малые шаги. Один за другим эти шаги, мы видим, становятся фактом у нас на глазах.

А, конечно, было бы очень хорошо, чтобы мы объединились, но объединение должно совершаться в истине и во Христе. К сожалению, именно такого объединения и не происходит. Начинаются компромиссы, затуманивание формулировок. Это никогда не было действием Святого Духа в Церкви, Святой Дух всегда действовал ясно и категорично. А сейчас мы видим одну лишь туманную человеческую дипломатию.

— Что должно произойти, чтобы действительно осуществилось такое объединение?

— То объединение, которое нам сегодня предлагается, строится на базе неких договорных отношений, в которых говорится, что идет диалог. Но диалог предполагает равнопоставленность лиц, ведущих его, тогда как у апостолов мы видим миссионерствование и проповедь. То есть они выступали как носители истины, а человеку остается только согласиться с этой истиной или отвергнуть ее — таков выбор человека. Тогда как при этом диалоге происходит безплодное выдумывание, поиски какой-то словесной эквилибристики, и истина в конце концов остается отодвинутой в сторону.

— Может ли православный христианин принять право папы на непогрешимость, папы как живого Христа на земле, так называемая ex catedra? Не является ли это не чем иным, как буквально изменением догмата Святой Троицы с добавлением еще одной ипостаси к Отцу, Сыну и Святому Духу — а сейчас еще и папа с его Божественным иммунитетом?

— В папском учении это нормально, чтобы имелись извращения истины, потому что когда от Церкви отнимается Святой Дух, это уже не Церковь, а одно, так сказать, сборище. Именно это и явствует в таких проявлениях, как инквизиция, как появление новых догматов в католической общности. И вообще мы видим, что это не один только догмат о непогрешимости папы ex catedra, видно, что имеется еще много других новых, выдуманных ими самими догматов, которых древняя Церковь не знала, и, разумеется, она их отвергает.

— Отец Димитрий, мы являемся свидетелями всё новых хулений в СМИ в адрес православных христиан: архиереев, священников, монахов, мирян, оказывающих сопротивление так называемому «Всеправославному собору». Их называют еретиками, зилотами и даже, с усмешкой, «ультраправославными». Страшно для меня то, что это происходит внутри православной общности: православные называют других православных такими словами (см. Антиэкуменистов стали критиковать «патриоты-охранители»: И.М. Друзь о печальной аналогии России с предмайданной Украиной). Имеется ли какая-нибудь политическая линия в этом? Так звучат политические обвинения. По меньшей мере дети, воспроизводящие этот ужасающий язык, называют себя прозападными. И они сами намного чаще присутствуют в политическом пространстве. В сущности, место ли политике в храме и кто пытается ее туда ввести?

— Политика, в принципе, не должна иметь места в храме, потому что храм — место для Божественной благодати, чтобы она действовала. Мы, верующие люди, должны эту Божественную благодать приглашать, чтобы она вошла в наши сердца. Это молитвы, которые мы возносим к Богу, чтобы Он был с нами, чтобы Он окрылял нас, чтобы Он пребывал в наших сердцах. И это не в первый раз случается в наши дни, когда мы видим, что политика сильно старается влиять на такие вопросы, как вопросы о истине и лжи, о добре и зле. Это делают люди и институции, силящиеся ввести геополитическую атмосферу в чисто церковные вопросы, не располагая необходимыми официальными документами, а на основании лишь каких-то собственных подозрений.

Самым ярким примером этого стало то, когда Болгарскую Церковь обвинили в том, будто она следует Русской Церкви, тогда как в сущности было в точности наоборот: Русская Церковь заявляет, что у этого собора все документы в порядке, нет никаких проблем, а в это же самое время Болгарская Церковь всей своей позицией говорит в точности обратное.

И обвиняется также Антиохийская патриархия в том, что она следует русской политике, и что Грузинская патриархия также следует ей. Однако это одни лишь, я бы сказал, нелогичные обвинения. Потому что если это дойдет, например, до Антиохийской патриархии, то могут даже последовать обвинения в клевете. Поскольку Антиохийская патриархия, это давно известно, ориентирована прогречески: нынешний патриарх Иоанн получал диплом в Салониках в 1983 году. А сказать о Грузинской патриархии, что она находится под русским влиянием, после того как два последних грузинских президента объявили Россию самой большой опасностью для Грузии, — это действительно смешно. Жаль, что говорящие такое имеют большую известность, владеют достаточными ресурсами СМИ, и их клеветнические измышления становятся публично известными, это хуже всего. И они отравляют атмосферу.


Источник: Одигитрия.by