Стыдно перед детьми и внуками: им не видать такого детства, какое было у меня. Счастливейшее! Как? А крапиву ели, лебеду? А лапти? И что? Но двери не закрывали в домах, замков не помню. Какая любовь друг к другу, какие счастливые труды в поле, огороде, на сенокосе. Какие родники! Из реки пили воду в любом месте. А какая школа! Кружки, школьный театр, соревнования. Какая любовь к Отечеству! «Наша Родина – самая светлая, наша Родина – самая сильная».


«Искать на земле то ценное, что будет ценно и на небе». (Прочитал или где услышал.)


Ребёнок научит быть матерью. Такая пословица. Отнесём её к рождению идеи. Родилась идея, и воспитает и вытянет. И сама родит. Да, если её оплодотворить. Оплодотворяется мысль. Чем? Духом.


Взвинченный, вздутый авторитет Сахарова. Это ненадолго. Конечно, другого вырастят. Боннэры-то на что! А откуда боннэры, новодворские, алексеевы, ковалёвы? Из инкубатора ненависти к России. Но инкубатор – это нечто искусственное, а оно не вечно. Перестанет сатана его подпитывать, тут ему и кирдык.


Воевали враг с врагом, воевали друг с другом, воевали со своим народом. Надо последнюю войну: каждого со своим несовершенством. Победа или смерть перед смертью.

Деревья по полгода в снегу, в холоде, а живы. Реки подо льдом очищаются. Так и мы: замёрзнем — оттаем. Как говорили, утешая в несчастьях: зима не лето, пройдёт и это. 

Русские самой природой закалены. Лучше сказать, Богом.


Время, потраченное на себя, сокращает жизнь, потраченное на других – её продлевает.


Знак времени – отсутствие времени. «Прошли времена – остались сроки», – говорит батюшка. Он же утешает, что людей последних времён будет Господь судить с жалостью к ним. «Страшно представить, что переживаем, в каком аду живём».


Ухватились за свечку и Горбачёв, и Ельцин. Но Горбачёв пошёл дальше Ельцина. И дальше Ленина, и дальше Троцкого. Они бредили о мировой революции, Горбачёв — о мировой религии. Это похлеще.


В чистую реку русского языка всегда вливались ручьи матерщины, техницизмов, жаргонизмов, всякой уголовной и цеховой фени, но сейчас – уже не ручей, а даже река мутной, отравляющей русскую речь интернетской похабщины и малоумия. «Аккаунт, кастинг, чуваки, фигня, блин, спикер, саммит, мочканули, понтово, короче», так вот. В такую реку, в такую грязь насильно окунают. И отмыться от этого можно только под душем святителя Димитрия Ростовского, Даля, Пушкина, Шмелёва, Тютчева, Гончарова, под русским, одним словом, словом.


В Чечне, в Грозном, в пасхальную ночь сержант из ручного пулемёта трассером (светящимися пулями) написал в небе ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ. И долго слова эти были видны в небе Грозного. (Очевидец)


Как стать дебилом за полгода? Смотреть рекламу.

Как стать зомбированным? Смотреть новости.

Как утратить художественный вкус? Смотреть современные фильмы о России.

Как потерять сострадание? Смотреть американские фильмы.


Сколько нужно времени, чтобы убедить людей в том, что земля плоская? Год? Смеётесь. Три месяца! Да какое там! Две недели. Объявляются выводы многолетних трудов великих учёных, наваливается свора знаменитостей – только и делов.


«Что такое любовь?»

Постоянное состояние заботы о любимом.


Свист в адрес русских писателей – это признание их любви к России, её защиты. И это знак ненависти к России этих свистунов. И показатель их слабости. Ну, торчат на экранах, ну, премии сшибают, ну, вроде известны. А больше них были известны эренбурги, шпановы, рыбаковы, сотни других – и где они теперь, в каком уголке народной памяти? Такого уголка для них нет, только в каких-то авторефератах тиражом по сотне экземпляров да в диссертациях тиражом менее десяти. Причина? Языка в произведениях нет, русского языка. А если Россию не любишь, так какой у тебя русский язык? Ты её шельмуешь, а ещё хочешь, чтоб тебя и читали. А тексты твои — суррогат, который ум отторгает. Не та пища. Не насыщает. И будешь прочно забыт. А книги твои забыты ещё до твоей смерти. Обидно? А как ты хотел?

(После встречи на улице с когда-то знаменитым К. Я думал, он уж и не жив. Нет, высох, но ползает. И видно, что встреча ему неприятна. А мне его жалко: ведь жил-то он всю жизнь в России.)


Полковник в войну, посылая парламентёра: «Скажи им: воевать мы согласны, но в плен брать не будем».

Те сразу сдались.


Притчи о засеянных полях. Одна – о семенах, брошенных в землю придорожную, в каменистую и в землю добрую. И другая — о том, как на посеянное поле ночью приходит враг нашего спасения и всевает плевелы. То есть как ни добра почва, как ни хорошо всходят посевы, надо быть начеку. Не мы выращиваем их, но охранять обязаны.


Послушника Яшу поставили прямить гвозди. Их много на­дёргали из старых досок, когда разбирали пристрой к церкви. Гвозди большие, прямятся плохо. Яша день промучался, а назавтра пошёл в хозяйственный магазин, купил на свои деньги новых гвоздей, принёс настоятелю. Думал, похвалят. А настоятель вздохнул и говорит: «Яша, конечно, и эти гвозди понадобятся. Спасибо. Но дороже мне старые гвозди, которые ещё послужат. Ты не гвозди прямил, ты себя выпрямлял».

Яша-то очень уж нетерпелив был.


Русские видели в выборе профессии призвание и, обязательно, пользу Отечеству. Теперь средство выжить и, желательно, обогатиться. И уже привыкают. Как и в замужестве. По любви или по расчёту? Первое тяжелее, но счастливее. Второе легче, но несчастнее.


Где гуманизм, там безбожие, где человек ставится во главу угла, там непременно будет фашизм. Где конституция, там безправие, где демократия, там власть денег. Где главная ценность – личность человека, там ни человека, ни личности.


Публичная казнь в России началась с четвертования. Но ведь так можно сказать и о 90-х годах XX века: обрубали образование, оборону, экономику, промышленность, сельское хозяйство. Замахнулись на особо ненавистную космополитам Православную Церковь. А она выстояла. Выстояла, как выстаивала во все века. Почему же опять врагам неймётся? Теперь уже замысел: физически убить, уничтожить богоизбранный народ русский. Да, именно так. Но ничего не выйдет: Господь с нами.

Когда-то прочёл высказывание монаха: «Если все против меня, но Бог за меня, то я сильнее всех».


Стыдно за себя: спасение так близко и возможно, а не спасаешься. Бес силён? Конечно. А ты этим оправдываешься?


Не умеем мы, русские, объединяться. И всё-таки русское дело движется туда, куда надо. То есть к Богу. Это Божия милость. И даже лучше не кричать про объединение. Усилия партий, фондов, союзов, ассоциаций только тормозят. На них же начинают надеяться и собственные усилия ослабляют. Не царское это дело – объединяться вокруг идей.

Идея одна – воцерковление.


Год 75–76-й, мастерские колхоза. Шофёр, парень в разно­цветной рубахе, друзьям: «Я же в районе, в сельхозуправлении был». — «И что?» – «Встретил Вениамина Александровича. И он там при всех знаете что?» – «Что? Не тяни!» – «Он при всех заявляет: «Я в Бога верю». Да. Публично. И спокойно так говорит и ничего не боится: «Я верю в Бога». – «Но это его дело». – «Нет, парни, нет. Это такой человек золотой, да вы же его знаете, приезжал. Последнее отдаст. Слова плохого от него не услышишь. Любому поможет». – «И что?» — «А то! Если такой человек верит в Бога – значит, в Бога верить надо».


Демократические свободы – духовное рабство. Кричи, что хочешь, толку никакого. И ничего не добился и опять в дураках.

Но демократам сказать вообще нечего. Это сразу заметно по тому, что они постоянно поднимают кваканье (они же с Болотной площади) про общечеловеческие ценности. Тут уже такая исчерпанность, что и выдрючивания на тему не спасают. Но им-то что: всё проплачено, предоплата совершена, надо отрабатывать. Общечеловеческие ценности? Да у вас одна ценность – деньги.


Жертвенная корова капитала – вот что такое демократия. С копытами для затаптывания всего живого и с огромным ненасытным животом, производящим вонючие коровьи лепёшки.


— Русские во все века испытывали сверхчеловеческое напряжение.

— То есть хочешь сказать, что устали?

— Никогда! Как солдаты на марше? Спали на ходу. А вспомни наши крестные ходы.


А ведь будет последний день. Будет такой страх, что жить не захочется. А смерти не будет. Оглянешься на Запад, где он? А он уже провалился. И только с Востока свет.


Источник: http://www.pravpiter.ru

__________________
См. по теме:
Крупин о Великорецком крестном ходе: Неделя в Раю

«Читать – это великое счастье»: Владимир Крупин о Православии, русской литературе и молодежи