Царская Голгофа: Последние 78 дней. 28, 29 и 30 июня 1918 года
В продолжение публикации:
28 июня (15 июня по старому стилю) 1918 год
День опять выдался очень жарким: уже с утра было +23 градуса, а днем в комнатах около +25. Днем жара усилилась до +40. Так как окна, кроме одного, открывать не разрешали, то находиться в доме было почти невозможно. Тем не менее, Государыня не покидала своих комнат из-за болезни сердца. Примечательно, Государь опять не вел своего дневника. Такие многодневные пропуски, какие он допускал по непонятной причине в Ипатьевском доме, для него были совершенно несвойственны: всю свою жизнь Император Николай II вёл дневник чрезвычайно аккуратно.
После обеда Семья вышла на прогулку, кроме Государыни и Великой Княжны Ольги Николаевны, оставшейся вместе с Императрицей. Государыня плела кружева. После чая пришел доктор В.Н. Деревенко для осмотра Цесаревича. Ужинали в 20 часов. Все легли спать рано из-за сильной усталости от изнуряющей жары.
Императрица Александра Феодоровна записала в дневнике: «Ночью мы слышали, как караулу под нашими комнатами приказали особенно следить за любыми движениями в нашем окне. Опять они стали чрезвычайно подозрительными с тех пор, как открыли наше окно, и даже сейчас не позволяют сидеть на подоконнике».
Среди историков по Царской теме весьма распространено мнение, что окно караульные открыли специально для того, чтобы убить Царскую Семью, когда она попытается «сбежать», следуя провокационному письму «офицера». Однако, как нам представляется, эти выводы ничем не обоснованы и являются позднейшими фальсификациями чекистов, которым нужно было как-то объяснить причины убийства Царской Семьи. Если бы Царской Семье действительно готовилась бы ловушка через открытое окно, то не было никакого смысла нарочито громко говорить под окнами комнаты Царя и Царицы о внимательном за ними наблюдении. Естественно, что после таких речей Царская Семья могла сделать только один вывод: все, что связано с письмами и «планами» ее спасения — чекистская провокация.
28 июня 1918 г. Совнарком принял декрет о национализации крупной промышленности и предприятий железнодорожного транспорта.
В тот же день генерал П.Н. Краснов, избранный Атаманом Всевеликого войска Донского, обратился к злейшему врагу Государя германскому императору Вильгельму II со следующим письмом: «Ваше Императорское и Королевское Величество! Податель сего письма, Атаман Зимовой станицы (посланник) Всевеликого Войска Донского при Дворе Вашего Императорского Величества и его товарищи, уполномочены мною, Донским Атаманом, приветствовать Ваше Императорское Величество, могущественного монарха великой Германии и передать нижеследующее:
Два месяца борьбы доблестных Донских казаков, которую они ведут за свободу своей родины с таким мужеством, с каким в недавнее время вели против англичан родственные германскому народу буры, увенчались на всех фронтах нашего государства полной победой, и ныне земля Всевеликого Войска Донского на девять десятых освобождена от диких красногвардейских банд. Государственный порядок внутри страны окреп, и установилась полная законность. Благодаря дружеской помощи войск Вашего Императорского Величества создалась тишина на юге войска, и мною приготовлен корпус казаков для поддержания порядка внутри страны и воспрепятствования натиску врагов извне».
Генерал П.Н. Краснов
Далее Краснов просит «признать Ваше Императорское Величество границы Всевеликого Войска Донского в прежних географических и этнографических его размерах, помочь разрешению спора между Украиной и Войском Донским из-за Таганрога и его округа в пользу Войска Донского, которое владеет Таганрогским Округом более пятисот лет и для которого Таганрогский округ является частью Тмутаракани, от которой и стало Войско Донское. Просить Ваше Величество содействовать к присоединению к Войску по стратегическим соображениям городов Камышина и Царицына Саратовской губернии и города Воронежа и станции Лиски и Поворино и провести границу Войска Донского, как это указано на карте, имеющейся в Зимовой станице. Просить Ваше Величество оказать давление на советские власти Москвы и заставить их своим приказом очистить пределы Всевеликого Войска Донского и других держав, имеющих войти в Доно-Кавказский союз, от разбойничьих отрядов красной гвардии и дать возможность восстановить нормальные, мирные отношения между Москвой и Войском Донским.
Просить Ваше Императорское Величество помочь молодому нашему государству орудиями, ружьями, боевыми припасами и инженерным имуществом, и, если признаете это выгодным, устроить в пределах Войска Донского орудийный, ружейный, снарядный и патронный заводы. Всевеликое Войско Донское и прочие государства Доно-Кавказского союза не забудут дружеской услуги германского народа, с которым казаки бились плечом к плечу еще во время тридцатилетней войны, когда Донские полки находились в рядах армии Валленштейна, а в 1807 и в 1813 годах Донские казаки со своим атаманом графом Платовым боролись за свободу Германии».
Ни слова с просьбой защитить пленённого Государя и его Семью у Атамана не нашлось. Не погнушался генерал делить Русскую землю с коварным и жестоким врагом Царя и России.
До убийства Царской Семьи осталось 18 дней.
29 июня (16 июня по старому стилю) 1918 год
Государь опять не вел дневника. День снова был очень жарким.
Государыня тяжело переносила жару и почти не спала: «Я не выхожу из дома из-за жары и из-за моего сердца».
На прогулку со всеми Императрица не пошла, осталась дома. С нею осталась Великая Княжна Мария Николаевна. В дневниковой записи Императрицы имеется следующая фраза: «Готовила лекарства с Е.С. [Боткиным]».
Так как в более ранних письмах в Тобольск Государыня использовала это слово для обозначения драгоценностей, то ряд исследователей предполагает, что и 29 июня речь шла о укрытии драгоценностей на случай непредвиденного отъезда.
Так, В.М. Хрусталев полагает: «Если учесть, что болезнь доктора Е.С. Боткина отступила, то можно предположить, что он вместе с членами Царской Семьи участвовал в маскировке и укрытии от охранников драгоценностей в различных персональных вещах и одежде».
Однако, на наш взгляд, этот вывод несколько надуманный. Известно, что Государыня страдала сердечным заболеванием, и приготовление лекарств вместе с лечащим врачом не вызывает никакого удивления. Тем более что в дневнике Императрицы говорится также, что она занималась лечением Боткина. Вполне возможно, лекарства предназначались для него.
29 июня восстали уссурийские казаки атамана И.П. Калмыкова. С полосы отчуждения КВЖД выступили небольшие добровольческие отряды генерала Хорвата. Чехи вошли во Владивосток, где вспыхнуло офицерское восстание. Японцы с апреля соблюдали здесь нейтралитет и советскую власть не трогали. Теперь во Владивостоке установилась власть «Временного правительства автономной Сибири» во главе с эсером П.Я. Дербером.
Епископ Тобольский Гермоген (Долганов)
29 июня 1918 года по пути из Екатеринбурга в Тобольск, возле села Покровского, чекистами утоплен в Туре епископ Тобольский Гермоген (Долганов). С ним вместе были убиты несколько человек, в том числе священник села Каменского Екатеринбургской епархии Петр Карелин, бывший жандармский унтер-офицер Николай Князев, гимназист Мстислав Голубев, бывший полицмейстер Екатеринбурга Генрих Рушинский и офицер Ершов.
Епископа Гермогена утопили с камнем на шее, а священнослужителей сбросили с парохода в Туру, связав им руки. Честные останки Святителя были вынесены на берег 3 июля и обнаружены крестьянами села Усольского. На следующий день они были похоронены крестьянином Алексеем Егоровичем Маряновым на месте обретения. В могилу был положен и камень. Вскоре город был освобождён войсками Сибирского Правительства, и останки Святителя были извлечены, облачены в архиерейские одежды и торжественно погребены в склепе, устроенном в Иоанно-Златоустовском приделе на месте первой могилы святого Иоанна, митрополита Тобольского.
Священномученики Гермоген, Ефрем, Пётр, Михаил и мученик Константин причислены к лику святых Новомучеников и Исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года для общецерковного почитания.
До убийства Царской Семьи оставалось 17 дней.
30 июня (17 июня по старому стилю) 1918 год
Государь снова не вел дневниковые записи.
Императрица очень плохо спала, так как «караул сильно шумел». Причины этого «шума» — не ясны. Царская Семья хотела пригласить в дом священника для проведения богослужения: шла 1-я неделя по Пятидесятнице Всех святых в земле Российской просиявших, но ей в этом большевиками было отказано.
В тот день в местных газетах был опубликован список расстрелянных заложников за убийство комиссара Малышева. Расстреляли их накануне, так как Уральская ЧК подписала приказ 29 июня. Среди расстрелянных значились священники, адвокаты, предприниматели, а также имена К.Г. Нагорного и И.Д. Седнева. Волею судьбы во время их заключения в екатеринбургской тюрьме, там же находился бывший глава Временного правительства князь Г.Е. Львов. Позже он показывал на белом следствии, о чем ему рассказывали Седнев с Нагорным: «Про екатеринбургский режим Седнев и Нагорный говорили в мрачных красках. Обращение с ними было грубым. И Седнев, и Нагорный называли режим в доме Ипатьева «ужасным». Становилось, по их словам, постепенно все хуже и хуже. Физическим трудом совсем не позволялось заниматься. Наследник был болен. В частности, дурно обращались с Великими Княжнами. Они не могли без позволения сходить в уборную. Когда они шли туда, то их до уборной провожал обязательно красноармеец. Стол у них был общий с прислугой. Седнев удивлялся, чем была жива Императрица, питавшаяся исключительно одними макаронами. Седнев и Нагорный ссорились с караулом в доме Ипатьева из-за царских вещей: как преданные Семье люди, они защищали ее интересы. В результате они попали в тюрьму.
Их рассказы подтверждали и красноармейцы, которые караулили нашу тюрьму. Эти красноармейцы караулили то у нас, то в доме Ипатьева. Они со мной разговаривали. Их рассказы во всем сходились с рассказами Седнева и Нагорного».
Весьма примечательно, что в Екатеринбурге в это время находились французский, английский и американский консулы. Неоднократные обращения к ним, в частности к консулу Великобритании Престону, со стороны русских людей с просьбой повлиять на большевиков в плане облегчения условий содержания Царской Семьи, никакого успеха не дали.
7 июля 1918 года из Екатеринбурга в Москву отправляется телеграмма: «Французскому консулу. Москва. Приехал Екатеринбург. Пока живу Английском консульстве. Слухи о Романовых ложны. Бояр».
Эмигрантский историк Н.Г. Росс пишет: «К. Бояр — живописный псевдоним французского агента, посланного в Екатеринбург представителями Франции в Москве, обезпокоенными слухами о судьбе Царской Семьи».
О каких слухах этот Бояр сообщал в Москву за 10 дней до злодеяния?
30 июля 1918 года в Киеве лево-эсеровским террористом был убит глава германской оккупационной администрации генерал-фельдмаршал Г. фон Эйхгорн. Его убийца левый эсер Б. Донской заявил на допросе: «Центральным комитетом Украинской и Российской партии левых эсеров было принято постановление убивать всех немецких, французских и других иностранных военачальников, направляющихся в Россию забирать у крестьян землю и душить российскую революцию. На последнем съезде нашей партии в Москве это постановление было санкционировано.... Центральный комитет Партии левых социалистов-революционеров вынес смертный приговор Эйхгорну за то, что он, являясь командующим немецкими военными силами, задушил революцию в Украине, изменил политический строй, осуществил, как сторонник буржуазии, переворот, содействуя избранию гетмана, и забрал у крестьян землю. Когда Центральный комитет Российской партии левых социалистов-революционеров приговор утвердил, я взялся за выполнение этого приговора и согласился убить Эйхгорна».
В ночь с 29 на 30 июня 1918 года в Нижнеудинске белыми подпольщиками были ликвидированы большевистские лидеры: председатель уездного исполкома Горинский, секретарь исполкома Петрашкевич, Р. Шнеерсон и комиссар казначейства Карелин.
До убийства Царской Семьи оставалось 16 дней.
Российский публицист и историк Петр Мультатули
Продолжение следует
Источник: Общество «Двуглавый Орёл»
https://rusorel.info/
___________________
См.также:
<-назад в раздел
