«Мы давно уже не отмечаем новый год, поэтому легли спать в половине первого ночи. В первый день нового года я решил съездить на Волковское кладбище на могилку к сыну. Он похоронен недалеко от храма.
В начале одиннадцатого часа я зашел в храм, купил свечи, поставил и пошел к сыну. Думал, минут десять там постою, помолюсь и потом на службе еще постою. Но на могилке я задержался на полчаса и когда возвращался, стало уже совсем светло. Подходя к храму, поднял голову и не поверил своим глазам: метрах в десяти от меня, рядом с алтарем храма стояла женщина, вся в белом. Она стояла и молилась на восток. На ней была длинная белая рубаха, как будто льняная и тонкая. Голова открыта, волосы белые и седые.
Она стояла и медленно-медленно крестилась. Когда приложила пальцы ко лбу, рубаха спала с ее руки, и я увидел, что рука у нее голая. А на улице мороз –2 градуса. Я прямо оторопел: как это раздетая женщина стоит и молится на морозе?! Потом посмотрел на ее ноги, они тоже были босые. Лицо рассмотреть не мог, она медленно крестилась и наклоняла голову. Перекрестится – поклонится. Перекрестится – поклонится. И тонкими пальцами касается лба.
Я стоял в оцепенении, ни живой ни мертвый: как же она раздетая и босиком на снегу? И в это время она медленно-медленно исчезла... Чувствую, футболка на мне стала мокрая. Может, крыша едет? Но ведь трезвый, ничего на новый год не пил. Огляделся вокруг, никого не было. Подошел к тому месту, где стояла женщина в белом, и увидел на снегу следы босых ног. Они растаяли до асфальта! Встал на колени и потрогал их руками. На асфальте промокло. Для этого нужно было долго тут постоять.
Удивился, почему было только три следа? Как подошла сюда эта женщина? Как ушла? На всякий случай обошел вокруг храма, посмотрел дорожки на кладбище. Нигде нет никаких следов, кроме моих собственных. В это время в храме шла служба, а в свечной лавке работала моя хорошая знакомая. Только подошел к ней, а она спрашивает: «Александр, у вас что-то случилось? Что у вас с глазами?» Говорю ей: «Вы можете выйти из храма? Я вам кое-что покажу». Мы вышли, показал ей следы и рассказал о том, что произошло. В тот момент догадался сделать фотографию».
– Лет восемь-десять назад я был в храме святого великомученика Георгия Победоносца на проспекте Славы, и ко мне подошла одна старушка. Попросила написать для нее икону блаженной Матроны Босоножки. Я работал тогда в мастерской Александро-Невской лавры, работы было много, вынужден был ей отказать. А она все ходила и ходила за мной: «Напишите мне икону Матронушки». Говорю ей: «Как я могу написать ее икону? Она же не канонизирована!» А бабушка не отстает: «Нет, напишите, я вам деньги заплачу».
Она звонила несколько дней, приносила кучу фотографий и так сильно просила: «Напишите мне Матронушку». Тут я не выдержал: «Ладно, давайте напишу ее без нимба». А она стоит на своем: «Нет, надо с нимбом, только с нимбом. Она же святая!» И я ей все-таки отказал: «Не могу с нимбом». Она на меня сильно обиделась, а через какое-то время я узнал, что эта старушка умерла. Потом я эту историю подзабыл, а вот теперь вспомнил. Наверно, остался у меня должок перед блаженной Матронушкой, вот и пришла она, чтобы напомнить о нем.
А может, она всем нам напомнила о своей святости и горячей молитве за Петербург, оставив эти удивительные следы на снегу на Волковом кладбище, возле алтаря храма св. Иова Многострадального? Почему именно у этого храма? Может быть, она приходила сюда при жизни? Может, потому что этот храм связан с именем Государя Императора Николая Александровича, в царствование которого жила блаженная Матрона? Точно мы этого не знаем, но ясно то, что уже пришла пора прославлять Матрону Босоножку и писать икону с нимбом.
<-назад в раздел