Как и следовало ожидать, на Украине и не вспомнили о 100-летии со дня рождения, пожалуй, главного героя Волынской земли за всю ее историю – легендарного разведчика Николая Кузнецова. Впрочем, этому не стоит удивляться - ведь в сегодняшнем главном городе этой земли – Луцке – еще 4 года назад улицу носящую его имя переименовали в честь гитлеровца Шухевича.

«Тоді вас люди називали псами,
Бо ви лизали німцям постоли,
Кричали "Хайль!" охриплими басами
І "Ще не вмерла..." голосно ревли...»,

– Писал об этих шухевичах поэт Василь Симоненко.

 А в это время «москаль» с самой распространенной русской фамилией зачищал «неньку» от фашистской нечисти.

Сегодняшние апологеты переименований улиц «совєтських оккупантів» в улицы «українських героїв», правда, настаивают на том, что как раз последние были самыми последовательными борцами с Третьим Рейхом на земле Украины.

Но по сведениям из немецких архивов, за всю войну потери немцев в спонтанных стычках с УПА составили несколько десятков человек, среди которых нет ни одного старшего офицера, не говоря уже о более высоких чинах.

Отстраненный от управления войсками алкоголик генерал Лютце, гибель которого приписывают себе оуновцы, по донесениям красных партизан, подорвался на их мине.

А что касается Кузнецова, то он лично из своего «парабеллума» пристрелил немецких генералов и офицеров больше, чем все «армии» Шухевича и тому подобные вместе взятые. В сентябре 1942 г. в центре Ровно он уничтожил имперского советника рейхскомиссариата Украины Гелля и его секретаря Винтера (между прочим, официальных начальников Шухевича). Через месяц смертельно ранил заместителя рейхскомиссара генерала Даргеля. В октябре 1943-го похитил командующего карательными войсками на Украине генерала фон Ильгена, а в ноябре ликвидировал президента Верховного суда оккупированной Украины, главного судью штурмовых отрядов СА группы "Остланд" обер-фюрера Альфреда Функа. 9 февраля 1944 г. та же судьба постигла во Львове заместителя губернатора дистрикта "Галиция" Отто Бауэра и шефа канцелярии президиума правительства дистрикта Генриха Шнайдера.

Число отправленных на тот свет генералов могло быть и существенно большим, если бы не гуманность способов ведения партизанской войны «Победителем». Например, когда убитого Функа должны были хоронить в село Тютьковичи на окраине Ровно, партизаны задумали взорвать ведущий к кладбищу мост, как только на него взойдут генералы, возглавляющие процессию. Но в последний момент Кузнецов операцию отменил, опасаясь, что в отместку немцы уничтожат село.

Впрочем, ликвидация высших чинов оккупационной власти была далеко не главной задачей разведчика: именно он выведал местонахождение полевой ставки Гитлера «Вервольф» и первым сообщил о подготовке покушения на глав правительств "большой тройки" в Тегеране. Но главное, весной 43-го Кузнецов добыл сведения о подготовке крупной наступательной операции в районе Курска с использованием новых танков «тигр» и «пантера». И тем сберег на Курской дуге жизни тысяч солдат – украинцев (если уж ставить вопрос в исключительно украинской плоскости) – будущих отцов, дедов и прадедов малороссийского народа.

Следует добавить, что многие вояки УПА также обязаны своими жизнями Кузнецову. «После раскрытия тайны "Вервольфа" мы возвращались к своему отряду, – вспоминал соратник Кузнецова Николай Струтинский. – На реке Случи попали в засаду отряда атамана Бульбы, но, вступив в бой, захватили в плен тринадцать человек. Кузнецов посмотрел, как они одеты – лапти, одежда бедная. Он их выстроил в шеренгу, а мне говорит: "Коля, расстреливать их не будем. Это простые обманутые люди, крестьяне...».