13 декабря (26-го по новому стилю) исполняется 116 лет со дня начала кровопролитной Бакинской стачки. Это событие ныне практически забыто, но в свое время оно потрясло Россию и стало прологом будущей катастрофы.

Возглавивший эту забастовку Сталин спустя годы справедливо говорил, что Бакинская стачка "послужила сигналом … январско-февральских выступлений по всей России”. Иными словами, эта стачка послужила детонатором революции 1905—1907 гг., без которой, в свою очередь, не было бы революции 1917 года.

Все это кажется довольно странным сейчас, когда Баку отрезан от России границами и является чисто азербайджанским городом. Как же мог социальный конфликт в Баку так сильно повлиять на Россию? Просто сейчас трудно представить, чем был Баку в начале 20 века. А был он одним из самых крупных и бурно развивающихся промышленных городов не только Российской империи, но и всего мира. В 1901 г. в Баку добывалось 95% российской нефти и более половины – мировой. При этом там была весьма развита и нефтепереработка, и сеть коммуникаций, связывающая Баку со всем миром.

Тот же Сталин, как знаток данного региона, по поводу развития этого города говорил: 

«Нельзя смешивать Баку с Азербайджаном. Баку вырос не из недр Азербайджана, а надстроен сверху, усилиями Нобеля, Ротшильда, Вишау (имена главных хозяев местной промышленности – прим. И.Д.) и других. Что касается самого Азербайджана, то он является страной самых отсталых патриархально-феодальных отношений».

Сталин верно отметил, что Баку с его высокоразвитой промышленностью был создан во многом силами крупных западных капиталистов, хотя и при поддержке государства, и он резко отличался своим уровнем промышленности от окружающей отсталости Закавказья.

Так что вовсе неудивительно, что массовая забастовка в Баку вызвала тогда удар по всей экономике Российской империи и цепную реакцию беспорядков по стране. Заметим, что начавшаяся смута была организована в период начала Русско-японской войны, поэтому нанесла особенно большой ущерб России, в том числе она стала причиной гибели на фронте немалого числа русских солдат, которым вовремя не подвозили оружие, амуницию и медикаменты. Поэтому стенания о том, что злой царский режим страшно жестоко подавлял беспорядки в Баку,

совершенно беспочвенны. Напротив, при СССР представить себе забастовку в том же Баку в военном 1943 году совершенно немыслимо. А если бы даже нечто подобное кто-то попытался тогда организовать, то он был бы немедленно арестован и расстрелян.

В советское время любили писать, что поражения царской России в той войне вызвали революционную ситуацию. А на самом деле все было с точностью до наоборот: это революционная ситуация, во многом созданная с помощью денег западных олигархов и японской разведки, привела к поражениям России.

Кроме экономических требований, большевики выдвинули в Баку и заведомо невыполнимые требования незаконного изменения политического строя – свержения императора и установления республиканской формы правления. За подобные вещи, да еще и провозглашенные в период войны, в наше время они сели бы в тюрьму в любой стране Европы, от Португалии до России. Более того: мятежники стали нападать на бакинскую полицию с использованием холодного и огнестрельного оружия, поджигать нефтяные вышки. Это вызвало ответные меры правоохранителей, но, опять же, намного менее жесткие, чем в наше время, или, тем более, в СССР. Там за намного менее радикальные выступления рабочих Новочеркасска в 1962 году толпа митингующих была расстреляна солдатами Советской Армии.

Но бакинская забастовка имела и многие другие странности, кроме мягкости полиции. Стачка начиналась без участия большевиков, и местное отделение РСДРП даже поначалу выступило против стачки. Александр Митрофанович Стопани, один из руководителей бакинских большевиков, писал Ленину в Женеву удивительные строки: 

«Бакинский комитет не хотел забастовки в это время: на 2/3 работы были приостановлены самими нефтепромышленниками».

А кем же были эти нефтепромышленники? Там были крупные западные олигархи: Нобель, Манташев, Гукасов, Ротшильды, причем некоторые из них ненавидели Россию и хотели ее поражения в войне. 16 мая 1883 г. в Баку была создана новая фирма – Каспийско-Черноморское нефтепромышленное и торговое общество. Оно полностью принадлежало Ротшильдам, которые со временем стали контролировать пятую часть нефтепромыслов в России.

13 (26) декабря первыми забастовали именно рабочие завода, принадлежавшего Ротшильдам, Каспийско-Черноморского нефтепромышленного общества. Забастовка охватила все месторождения, в ней участвовало до 50 000 рабочих.

«Забастовка рабочих в Балаханах началась в 6 часов утра с завода Каспийско-Черноморского нефтепромышленного общества, затем перешла на промыслы Нобеля и Манташева и, наконец, весьма быстро распространилась по всем промыслам», – сообщает в донесении от 14 декабря 1904 года министру внутренних дел вице-губернатор Лилеев.

То есть забастовка началась без большевиков, причем самая большая активность рабочими была проявлена на предприятиях Ротшильдов, известных недружественным настроем по отношению к России, и только затем перешла на другие предприятия. И большевицкий свидетель событий признает, что ее начали сами капиталисты, причем самые крупные в Баку.

На самом деле тут все логично. Известно, что, по крайней мере, некоторые представители Ротшильдов в Русско-японской войне активно помогали Японии против России. Так, Яков Шифф, глава банка “Кун, Леб и К”, тесно связанный с Ротшильдами, не просто финансировал Японию, но даже с помощью своих обширных политических связей сумел поспособствовать тому, что европейские государства, имеющие колониальные владения в Азии, поддержали создание японской империи… За столь глобальную поддержку Японии в 1905 году он был награждён высоким японским орденом Священного сокровища, а в 1907 году — орденом Восходящего солнца.

Якоб Генрих Шифф

Безусловно, забастовка в Баку сильно способствовала поражению России. Она срывала поставки для воюющей на Дальнем Востоке императорской армии, а также автоматически вызывала цепную реакцию социальных конфликтов в других промышленных центрах империи.

Причем западные олигархи, фактически контролировавшие Баку, вдруг проявили фантастическую уступчивость по отношению к экономическим требованиям бастующих рабочих, как бы приглашая рабочих других регионов последовать примеру бакинских коллег.

В письме начальника гражданской части на Кавказе министру внутренних дел князю Святополк-Мирскому сообщается, что 

«проявленная нефтепромышленниками уступчивость… обратила на себя внимание его императорского величества… так как уступчивость эта может отразиться чрезвычайно неблагоприятными последствиями на других фабричных и заводских районах».

Разумеется, царь был встревожен не тем, что после стачки произошло некоторое улучшение жизни рабочих – он и сам их активно улучшал, но эволюционным путем. Американский президент Уильям Тафт называл рабочее законодательство, созданное Николаем II, лучшим в мире. Речь о другом – уступки рабочим были вырваны путем насилия и бунта. И российский император был полностью прав: бакинская стачка стала «триггером» революции 1905–1907 гг.

Складывается твердое впечатление, что глобалисты того времени сами вызвали мятеж, действуя руками большевицких революционных террористов и саботажников. Естественно, если бы они сами остановили работу на своих предприятиях с целью раскачки внутренней нестабильности в империи, то это вызвало бы против них серьезные санкции царского правительства. Да это ничего бы и не дало, не вызвало бы такого нарастания смуты среди рабочих. Им нужна была массовка революционеров для маскировки. И у этой массовки фантастическим образом все получалось – молодой революционер Джугашвили вдруг сумел организовать на незаконные действия десятки тысяч рабочих.

Попробовал бы сейчас человек с улицы остановить, например, «Газпром» или «Уралмаш»…

Кстати, в Баку в 1904 году по странному стечению обстоятельств больше всего пострадали нефтяные вышки Нобеля и ряда других конкурентов Ротшильдов. Благодаря этому, хотя вначале Ротшильды тоже понесли убытки, потом они могли восполнить их в результате ослабления конкурентов. Более того, Бакинская стачка дивным образом произошла тогда, когда владельцам предприятий это было наименее убыточно – именно в период резкого сокращения морских перевозок в связи с сезоном холодных зимних штормов, когда часть заводских мощностей все равно простаивала. При этом паника на бирже, вызванная беспорядками, вызвала и массовый рост цен на нефть, который позволил олигархам еще лучше компенсировать свои убытки, возникшие в результате организованных ими же революционных потрясений.

Все это, конечно, можно, как водится у либералов и леваков, объявить «конспирологией-паранойей-и-теорией-заговора». Но почему же тогда в 1912 году Ротшильды вдруг резко продали весь свой процветающий нефтяной бизнес в России англо-голландскому концерну Royal Dutch/Shell, который в результате получил контроль над пятой частью добываемой в России нефти, но вскоре утратил его после революционных потрясений? Дивным образом Ротшильды сумели узнать о скорых потрясениях в России и продали свою экономическую империю в ней, которую выстраивали почти 30 лет. Столь точный прогноз потрясений обычно способен сделать лишь их организатор…

И откуда взялись деньги у большевиков на их подрывную работу? С 13 по 31 декабря Бакинский комитет РСДРП, по далеко не полным подсчетам, издал и распространил 52 тыс. экземпляров революционных прокламаций и около 26 тыс. экземпляров различных листовок и воззваний к рабочим, что по тем временам стоило огромных денег. И это не считая иных расходов! Но если большевиков изначально финансировали западные олигархи, то все становится понятным…

А потом революционеры, прям ни разу не получавшие денег от западных олигархов, стали наркомами России и зачем-то начертали в ней национальные республики с правом выхода из Союза, которые со временем не могли не разорвать страну на куски…

Ставший официальным лицом Бакинской стачки Сталин (в ту пору еще молодой Джугашвили – Коба), дотоле мало кому известный даже в узких кругах, именно после нее и стал известным и авторитетным революционером. Сам он считал бакинский период своей подпольной работы настолько важным, что в 1926 году говорил о нем с пиететом, причем как будто намекая на свои степени посвящения в известной тоталитарной секте: 

«От звания ученика (Тифлис), через звание подмастерья (Баку), к званию одного из мастеров нашей революции (Ленинград) – вот какова, товарищи, школа моего революционного ученичества».