«Я бы сказал, что теория и практика интернатского воспитания близки к большевистским планам по “перековке” человека», – высказал свое отношение к отбиранию детей из семьи и воспитанию их в детских домах отец Петр Коломейцев. Батюшка является деканом факультета психологии РПУ им. апостола и евангелиста Иоанна Богослова, коррекционным психологом, соучредителем Центра реабилитации детей-инвалидов ДЭЦ «Живая нить», духовником Образовательного Центра Фонд равных возможностей для детей-сирот «Вверх». Осведомленный в состоянии воспитательной и образовательной системы в интернатах, отец Петр сравнивает большевистский подход к семье с принципами ювенальной юстиции: «Советские интернаты активно поддерживала Надежда Константиновна Крупская. Она очень скорбела о том, что биология человека предполагает период лактации (грудное вскармливание). Чтобы спасти ребенка от “деспотизма семьи”, желательно отнимать его сразу после родов, считала она. Но, к сожалению, лактация мешает… А так их можно было бы с самого начала воспитать “как надо”. В журнале “Архитектура” можно найти проекты домов-коммун 1920-х годов. Там есть казарма для мужчин, казарма для женщин, “комнаты для спаривания” …Большевистского в системе ювенальной юстиции вообще очень много, – справедливо обличает священник. – Сама идея “прав ребенка” формируется не в соответствии с представлениями детей или даже общества в целом, а в головах чиновников… В подобных структурах чаще всего работают люди не многодетные, а то и вовсе не семейные». По поводу ювенальных технологий изъятия детей от родителей отец Петр отвечает, руководствуясь своим опытом работы в интернатах: воспитатели и преподаватели считают, что любая семья лучше детского дома.

Еще батюшка привел следующий вопиющий пример царящей во всей ювенальной системе продажности: «Директор одного из этих заведений признавался мне, что боится всяких конкурсов и олимпиад. Потому что как только выявляется победитель из его детского дома, за него принимаются… врачи. Пишут какие угодно диагнозы и дают заключение: спасти жизнь ребенка можно только в западных клиниках. А потом за взятку отдают в руки иностранных опекунов. Некоторые дети просто боятся участвовать в конкурсах. У директора в кабинете висит карта мира. На ней отмечены места, в которые из детдома был отправлен “живой товар”…

От нас едут на рынок продавцы. Они предъявляют детские дипломы, всякие грамоты и регалии и тут же говорят: “Вы же понимаете, такого ребенка не дадут на вывоз – дают безнадежных. Поэтому придется заплатить немножко больше, чтобы такую справку оформить”. И платят, и оформляют. Возможность безпрепятственного отъема детей – это бизнес»! Может быть, после такого откровенного примера сторонники ювенальной юстиции задумаются, для чего подготавливается правовая база для такого безпрепятственного отъема детей? К тому же сам батюшка добавил, что легче всего отобрать ребенка из православной многодетной семьи: «И доходы невелики и квадратных метров не хватает... Чем дальше, тем труднее становится нам, верующим, разделять Православие и политику. В вопросе о ювенальной юстиции их разделить уже невозможно».