Констатацией духовной катастрофы закончилась в Москве международная конференция «Научно-богословское осмысление мученичества, исповедничества и массовых репрессий», проводимая общецерковной аспирантурой имени святых равноапостольных Кирилла и Мефодия при участии Новоспасского ставропигиального мужского монастыря, мемориального научно-просветительского центра «Бутовский полигон» и при поддержке фонда «Русский мир».

Тон конференции был задан митр. Иларионом (Алфеевым). В своем вступительном докладе (http://www.blagovest-info.ru/index.php?ss=2&s=3&id=54816) 24 октября он задавался вопросом:

    Не слишком ли ограничивают нас в почитании новомучеников ранее сформулированные критерии? Не слишком ли узко и категорично мы подходим к оценке деяний людей, находившихся в жесточайших условиях тоталитарного террора?

Митр. Иларион считает препятствием для дальнейшего прославления Новомучеников слишком жесткие и искусственные принципы прославления:

    Например, представленный к канонизации не должен был ни в чем сознаться: ни подтвердить свою «вину» (например, в контрреволюции), ни рассказать о «вине» других. По этим критериям у нас, например, не канонизированы некоторые исповедники веры. У нас нет, казалось бы, оснований сомневаться в том, что они страдали за Христа, однако их прославление не происходит… Насколько мы можем доверять документам, подписей под которыми добивались от людей нашей Церкви под пытками, в полуобморочном состоянии, либо просто кто-то другой ставил за них подпись?

Каков же вывод митр. Илариона? Вывод, являющийся признанием полного духовного бессилия:

    Только полное открытие архивов эпохи гонений позволит нам снять имеющиеся многочисленные вопросы о том, возможна или нет канонизации того или иного человека, пострадавшего в эпоху гонений.

Апокалиптическую картину обрисовал в своем докладе «Практические аспекты работы с материалами по канонизации новомучеников» о. Максим Плякин. Он констатировал, что процесс канонизации практически остановился.

О. Максим очень связно излагает:

    Сбор сведений о пострадавших за веру в гонения XX века был в своё время инициирован Определением Священного синода Русской Православной церкви от 25 марта 1991 года. После него Архиерейский собор 1992 года определил создавать в епархиях специальные комиссии.

    Однако методологические принципы работы комиссий в то время были сформулированы лишь в самых общих чертах. Это привело к тому, что сведения, собранные о канонизированных в 2000 году, были очень пёстрыми – подробными, либо краткими.

    Уже тогда возникли и первые вопросы. Оказалось, что вполне разумное, на первый взгляд, положение о том, что кандидат на прославление не может быть сотрудником репрессивных органов, осведомителем или лжесвидетелем, доказать весьма сложно. Обратное – то есть конкретные факты сотрудничества с органами — относительно легко устанавливаются по материалам следственных и агентурных дел, однако представить однозначные доказательства обще-отрицательного суждения невозможно просто по законам логики.

    В светском праве в подобных случаях действует принцип презумпции невиновности. То же положение вещей до 2002-2003 года было и в Синодальной комиссии по канонизации: если в материалах следственных и иных дел не находили упоминаний сотрудничества с органами, соискателя считали невиновным.

    Однако со временем возобладала иная точка зрения, окончательно закреплённая в «Рекомендациях к деятельности епархиальных комиссий по канонизации святых в епархиях Русской Православной церкви», принятых Синодом РПЦ 6 октября 2011 года. Правда, на практике принципы, положенные в основу этого документа, применялись и ранее.

    Согласно этому документу, собранные сведения должны подробно освещать жизнь соискателя на канонизацию во все периоды жизни и однозначно свидетельствовать о том, что он не был сотрудником органов ЧК, НКВД, ОГПУ. Причём ответы архивов о том, что в них не содержится документов о том, что человек был сотрудником вышеперечисленных органов, в этом случае достаточным доказательством не считаются.

    Таким образом, на сегодняшний день в Комиссии фактически сформировано представление о презумпции виновности соискателей на канонизацию, причём оно распространяется не только на страдальцев 20-50-х годов, но и на жертвы первых лет советской власти.

    При этом Комиссия руководствуется принципом, что, если сведения, компрометирующие того или иного соискателя на сегодняшний день не обнаружены, они могут быть обнаружены в дальнейшем.

    Таким образом, члены епархиальных комиссий по канонизации оказываются сегодня в патовой ситуации, когда предоставление документов, которое запрашивает у них комиссия Синодальная, фактически невозможно. На практике это привело к тому, что после 24 декабря 2010 года в Русской Православной церкви не было прославлено ни одного новомученика, помимо двух дел, рассмотренных соответственно в УПЦ МП и РПЦЗ.

Ход конференции подтвердил самые худшие опасения, и особенно круглый стол 24 октября  (http://www.pravmir.ru/novye-kanonizacii-segodnya-nevozmozhny/) «Критерии канонизации святых новомучеников и исповедников Церкви Русской» под председательством о. Павла Великанова и Сергея Чапнина.

На этом круглом столе о. Олег Митров, член синодальной комиссии по канонизации святых, отстаивал именно те самые слишком жесткие критерии прославления Новомучеников, сочиненные к тому же неизвестными лицами.

Виноваты в прекращения прославления, конечно же, архивы:

    Церкви был перекрыт доступ к той полноте архивов, которая необходима для принятия решений. Кто-то успел в этот период провести исследования в своих епархиях. Те, кто не успели, сейчас присоединиться не могут. Когда закон изменится, мы не знаем, этот вопрос для нас закрыт, мы можем лишь говорить о том, что произошло за эти двадцать лет и молиться о том, чтобы архивы были открыты и могли продолжить свои исследования.

Его поддерживает директор Института славянских исследований имени Н.Я. Данилевского Александр Васильевич Буренков:

Нам нужны святые, образцу поведения которых мы можем подражать. Поэтому меня как раз устраивает, что комиссия избрала принцип презумпции виновности — любое сомнение толковать в пользу того, чтобы отказать человеку в канонизации. Это очень хорошо.

О. Сергий Правдолюбов безрезультатно вопрошал на круглом столе: как объяснить начавшуюся деканонизацию?

    Сегодня вся Рязань чтит память вычеркнутого святого свт. Иувеналия. Народ переломить нельзя — его почитают все 75 лет. Это трагедия для верующих, внезапный удар по Церкви, по единству церковному. Как им объяснить? Никаких объяснений нет.

Александр Мраморнов (секретарь Ученого совета Общецерковной аспирантуры и докторантуры им. святых равноапостольных Кирилла и Мефодия) тоже высказался об архивах:

    Странно слышать, что мы что-то должны отложить до будущих десятилетий. Сейчас достаточно хорошие отношения Церкви и государства. Мы уже сегодня можем приступить к экспертизам. Мы можем оцифровать документы, сравнить подписи одних и тех же людей до революции, в 20-е, в 30-е годы, что подделывалось. Что нам мешает вести эти работу? Если мы эту экспертизу не проводим, мы просто расписываемся в собственной беспомощности.

О. Олег Митров на это ответил, что наша беспомощность уже проявилась в том, что за пятнадцать лет открытых архивов мы их не исследовали. Можно ли тут говорить, что мы должны что-то сделать, мы в силах провести экспертизы?

Итак, первая мартирологическая конференция «Научно-богословское осмысление мученичества, исповедничества и массовых репрессий» показала полную беспомощность современной церковной науки перед духовными вопросами, которые стоят перед православными христианами: почитания Новомучеников и следования их путем.

И что же Вы думаете, за этим откровенным последуют отставки этих беспомощных лиц? Или их обещание более не выступать на тему, к которой у них нет никаких духовных ключей?

Ничего подобного. Вместо следования путем Новомучеников мы остаемся именно с этим немощным академическим дискурсом. А он, пора признаться, несовместим с почитанием Святых.