В продолжение публикации:  

Не имея намерения подробно говорить здесь о высоком достоинстве Православия сравнительно с папизмом и протестантством, мы должны, однако, сказать кратко, что оба эти еретические направления в Христианстве сохранили от него лишь обрывки: у папистов все свелось к внешнему авторитету папы или клира, получивших от кого-то власть вводить человека в рай без личного участия, через усвоение сверхдолжных заслуг святых, главное же – по власти папы; а у протестантов безчисленных разветвлений Христианство получило в жизни лишь некоторое местечко, между прочим украшающее ее и делающее ее культурною. Не то в чистом и непорочном Христианстве – в Православии. Следуя непреложному слову Христа Спаса: Веруяй в Мя имать живот вечный (Ин. 6, 47), Православие смотрит на всю нашу жизнь земную с этой высочайшей точки зрения. Вся земная жизнь, как и весь мир, в руках Божиих и для Бога, здесь, на земле, полагается только начало тому, что откроется для всех в будущем, за гробом. А потому вся жизнь человека должна быть исполнена тончайшего чувства Бога, видящего все наше до глубины души.

Страх и ощущение Господня вседержительства должны быть законом, руководящим человека во всех его делах и намерениях. В идеале это должно быть доведено до такой степени, чтобы человек и без всяких иных побуждений и запрещений делал должное, как бы стоя перед Лицом Всевидящего, подобно ветхозаветному Иакову, который говорил Лавану, тестю своему: Вот, с нами нет никого; смотри, Бог свидетель между мною и тобою (Быт. 31, 44).

В стремлении к этому-то высокому, ни с чем не сравнимому настроению наш Русский народ с тех пор, как крестился при святом Князе Владимире, имел одну святую и великую заботу – как бы устроить свою жизнь по-Божиему, как бы чем-либо не прогневить Господа Бога, а, напротив, всегда быть в Его неизреченном к нам, недостойным, милосердии. Вот эта набожность и самое скромное благочестие и были украшением нашей народной жизни; они приводили в умиление, удивление и восторг всех иностранцев, приезжавших к нам в старину и прозвавших нашу страну «Святою Русью» как поставившую идеал высокой христианской святости своим главнейшим идеалом и постоянною целью своих стремлений. Этим объясняется наша исстари народная любовь к храму Божию, к богослужению, к путешествию по святым местам и обителям, к посту и поклонам и ко всякому иному, нередко весьма трудному, подвигу; отсюда же – и усердие ставить свечки и возжигать лампады перед иконами, украшать храм богатыми прикладами и роскошною ризницею; наконец, любовь к громогласному торжественному бархатному звону колоколов. Во всем этом сказывается проявление высоконабожной души христианской, стремящейся к Богу и Его ищущей, заботящейся лишь об одном – чтобы все в жизни, а наипаче в храме Божием, напоминало о близком к нам Боге и исполняло христианина страха Божия и ревности о спасении по воле Божией.

Разве может что-либо земное идти в сравнение с этой христианской высотой и красотой жизни? И может ли что-либо иное обезпечить добро и порядок людской жизни в такой степени, как этот высший распорядок уклада ее по-христиански? Закон внешний, строгость наказания за его нарушение и т. п.? Но потерявший веру в Бога и свою совесть – обойдет все законы, а, главное, потерявши высокую цель своей жизни на земле, он не будет дорожить ни чужою, ни своею собственною жизнью и всегда будет готов с нею покончить, что мы действительно и наблюдаем во множестве над нынешними неверующими людьми, особенно же над современною молодежью, развращенною безрелигиозною школою и книгою.

Это все прежде и лучше нас поняли враги наши, ищущие нашего развала и погибели, – поняли и приняли все меры к тому, чтобы расшатать в народе Русском устои Православия, подорвать значение веры и вырвать самую эту веру из народного сердца. С этою целью через школу давно уже прививают нашим детям и особенно подрастающему поколению сомнение в вопросах веры, легкое отношение к делам и обязанностям веры, втравляя вместо того лжеименный гуманизм, должный заменить будто бы уже отжившее свое время Христианство. Но чтобы сразу не оттолкнуть от себя раскрытием своих намерений, стараются действовать вкрадчиво и постепенно, и сначала внушают людям взгляд на религиозную жизнь как на выполнение внешних христианских обязанностей, а не как на дело душевной потребности. С своей стороны печать, вся оказавшаяся в руках врагов веры и государства, усердно выставляет напоказ все недоброе, что только можно подметить у служителей Церкви; где же для этого нет никаких оснований, там не стесняются прибегать прямо к клевете, чтобы унизить в глазах народа все для него высокое и святое. Действуют так в полной уверенности, что многие легковерные и несамостоятельные поверят, если не всему, то хотя части сообщенного вымысла; а дальше при старании и умении надеются достигнуть и больших результатов. И действительно иногда добиваются своего: недавно, например, мы видели, как многие верили наглой лжи и клевете грязных жидовских газет даже на священное для всякого православного христианина имя отца Иоанна Кронштадтского.

О торжестве Православия во всей нашей жизни прежде всего и заботится «Союз Русского народа». Он исходит из того убеждения, что вера ее и законы должны быть самым прочным обезпечением благополучия и порядка житейского; что все законы гражданские, основываясь на законах Божеских, должны служить верным указанием пути к исполнению воли Божией. В этом убеждении «Союз» ставит своей целью, чтобы ни школа, ни печать не развращали населения, приучая его ко всему низкому, грязному и срамному, а, напротив, внушали ему одно лишь высокое и святое. Отсюда – школа должна быть христианскою, прежде всего и во всем заботящеюся о христианском воспитании. Истинная же христианская свобода – вот последняя цель как школьного воспитания, так и всего уклада народной жизни. А эта свобода заключается в том, чтобы человек свободно стремился и шел ко всему высокому и праведному – свободно воздерживался от своих худых привычек и страстей, от соблазна и принуждения зла внешнего; конечно, свободен он последовать и второму, но душе его, исполненной веры в безсмертную, загробную жизнь и страха Божьего, все это недоброе противно как ненормальное и нездоровое.

Вот первое, что ставит своею целью «Союз»: с высоты христианского закона осветить и осмыслить всю жизнь народа и отдельного человека, ввести в жизнь все высокое и святое и, по мере уделенной нам от Господа возможности, еще здесь, на земле, начать Царствие Божие, пришедшее к нам в силе. Если это – «реакция» и «мракобесие» до «человеконенавистничества» включительно, то Союзники охотно и с любовью принимают такой укор себе в похвалу, ибо сей «мрак» вот уже без малого две тысячи лет просвещает всю вселенную своим Божественным несозданным светом, и благодаря ему мы имеем все то, что называется просвещением и добром.

Этого же желаем как всему нашему народу, так и всем прочим народностям мира.