Недавно ряд сербских СМИ опубликовал своеобразное обращение лишенного епископского сана отца Артемия (Радосавлевича) (см. публикацию на сайте «Борьба за веру» от 28 декабря 2010 г.), в котором он дал некоторые разъяснения по поводу своей позиции.

Признавая тот факт, что часть его бывших сторонников в настоящее время находится в состоянии «колебания», «растерянности», «нерешительности» по поводу того, стоит ли в дальнейшем следовать за ним и куда ведет этот путь, Артемий (Радосавлевич) пытается объяснить свои действия, ставшие для таковых соблазном.

В частности, он оправдывает свое служение под запретом, начатое Литургией в монастыре Глубокий Поток, утверждая, что таким образом из разряда «мучеников», в котором находился раньше, перешел в разряд «исповедников»: «Наша поездка в Глубокий Поток не была переходом в статус «бунтовщиков», но в статус «исповедников», тех, кто открыто, публично и решительно исповедовали веру».

В то же время отец Артемий признался, что не возносит за богослужениями имя Предстоятеля СПЦ Патриарха Иринея, ссылаясь на 15 правило Двукратного Константинопольского Собора, уже получившее в наши дни именование «камня преткновения для отделяющихся от Церкви».

«Мы, как канонический и законный епископ епархии Рашко-Призренской, поступили в соответствии с 15 правилом Двукратного Константинопольского Собора, в котором Святые Отцы повелевают православным христианам прервать поминовение и церковно-литургическое общение с епископом или Патриархом «по причине ереси, осужденной святым Собором или Святыми Отцами, которую он (епископ или Патриарх) явно проповедует и открыто учит о ней в Церкви», - утверждает отец Артемий (Радосавлевич).

Примечательно, что в своем заявлении отец Артемий ссылается на слова и личность митрополита Иосифа Петроградского (Петровых). В частности, он говорит, что история Церкви знает людей, «которые не были равнодушными, когда речь шла о судьбе Церкви и чистоте его учения. Примеров тому множество, и они в значительной степени известны всем, включая вас. Мы в настоящее время стараемся следовать этим ярким примерам, повторяя слова священномученика Иосифа Петроградского: «Я отнюдь не раскольник и зову не к расколу, а к очищению Церкви от сеющих истинный раскол и вызывающих его»».

Между тем, митрополит Иосиф (Петровых) не прославлен Русской Православной Церковью в сонме новомучеников. В свое время он прервал поминовение законного местоблюстителя Патриаршего Престола митрополита Сергия (Страгородского) и стал во главе так называемого «иосифлянского» движения. Доктор церковной истории митрополит Иоанн (Снычев) характеризовал «иосифлянство» как раскол (см. книгу митр. Иоанна «Церковные расколы в Русской Церкви 20-30 гг. XX столетия).

«34 апостольское правило ясно определяет церковно-дисциплинарную норму для каждого епископа Поместной Церкви. "Епископам всякого народа, - говорится в правиле, - подобает знати первого из них, и признавати его яко главу, и ничего превышающего их власть не творити без его рассуждения… Но и первый ничего да не творит без рассуждения всех. Ибо тако будет единомыслие".

Таким образом правило определяет, что обычные епархиальные архиереи в делах, касающихся всей Поместной Церкви, становятся в подотчетное положение к первому епископу этой Церкви, а первый – ко всем, или иными словами, к Собору.

<…> Церковные каноны (пр. 14 и 15 Двукр. Конст. Собора) предусматривают возможность отхода от подчинения Первоиерарху, но именно тогда, когда последний проповедует открыто ересь, в других же случаях осуждают отделение.

<…> Если даже бы признать в действиях митрополита Сергия каноническую погрешность, то в таком случае следовало бы не отделяться от него, а ожидать соборного решения о нем и только после этого предпринимать уже тот или иной шаг», - подчеркивает митрополит Иоанн.

«<…> Вторым нарушением церковной дисциплины и церковных правил, допущенным "иосифлянами", является служение епископов и низшего духовенства в состоянии запрещения.

31 апостольское правило и правила 14 и 15 Двукратного Собора тех, кто прежде соборного рассмотрения вины своего епископа или Первоиерарха отделится от общения с ним и "водрузит иной алтарь", подвергают извержению или запрещению в священнослужении, а всех, общающихся с ними, отлучению от общения церковного.

Если же подвергаемые церковному запрещению признавали себя невиновными в тех обвинениях, ради которых на них было наложено запрещение, то они, согласно 14 правилу Сардикийского Собора, имели право апеллировать к большему Собору, но, однако, пребывать под запрещением. Если же они до соборного рассмотрения их вины нарушили церковное запрещение, то, в соответствии с 38 правилом Карфагенского Собора, лишали себя возможности на дальнейшую апелляцию в свое оправдание, а запрещение, наложенное на них, оставалось в силе», - отмечает владыка Иоанн.

«Правда, они ("иосифляне") утверждали, что поскольку они отделились от митрополита Сергия, то его (митрополита) запрещение не имеет никакой канонической силы, - пишет далее приснопамятный Владыка. - Но здесь уже допущен со стороны "иосифлянского" духовенства чистейший произвол в толковании церковных правил. <…> Церковные каноны не знают такого правила, которое бы освобождало от ответственности лиц, самовольно уклонившихся от общения с Первоиерархом».