ПУТЬ В СЕВАСТОПОЛЬ

Моему отцу, Александру Алексеевичу Берзину,
рядовому связисту,
во время Великой Отечественной войны
с боями прошедшему пешком
от Сталинграда до Севастополя.

И куда б ты ни шел, отец,
                  прогоняя фашистских гадов,
На твоих сапогах
                  осталась земля Сталинграда.
В нее впитана кровь друзей,
                  что на Волге пали.
По стране по всей
                      эту землю
                           сапоги твои разбросали.
Ты степями шел, деревнями,
                                    лесами, полем,
И донес сталинградскую землю
                  до самого Черного моря,
И смешалась она
                  с севастопольской рыжей землицей,
И волна, солона,
                  ее слезной омыла водицей.
Вы не там, где пали, бойцы, лежите,
                        не под приволжским курганом.
По России ваш прах развеян
                  и по окрестным странам.
Он еще даст всходы,
                  еще прорастет, как семя.
И бойцы, и взводы
                  восстанут, лишь дайте время!

АСЫ НАД СТАЛИНГРАДОМ
1.
Сверху летчик немецкий,
Вперяет пылающий взгляд,
В ощетинивший крыши,
Застывший, чужой Сталинград.

Как на карту пустую,
По-китайски сощурив глаза,
Бомбу, бомбу литую,
Шлет одну за другой в полчаса.

И они прорастают внизу,
Как большие цветы.
Там дома проседают,
И падают в воду мосты.

И вздымается Волга
Фонтанами брызг до небес,
И, шатаясь, столбы
Вниз летят, как подрубленный лес.

Наземь рушатся стекла,
Блеснув напоследок огнем,
И горящие сопла
Пожаров видны даже днем.

Драгоценные слитки
Домов обращаются в сор.
И умолкли зенитки,
Только-только начав разговор.

Но не справился летчик,
С этой картой, затертой до дыр,
Утомившийся к ночи
Играть в нескончаемый тир.

Перед ним элеватор,
Для взгляда зацепка одна.
Город весь, как заплата,
И местность внизу не видна.

Вдруг земля накренилась,
И крУгом, шальная, пошла.
И в глазах отразилась
Последняя красная мгла.

2.
По русской выжженной земле
Счастливый Ганс идет.
Со свастикою на крыле
Садится в самолет.

И над разрушенной страной,
Где в небо путь отверст,
Над картою ее цветной
Взмывает, словно крест.

Все небо вышито крестом,
Меж ними Ганс плывет,
Бросая тень на чей-то дом,
На чей-то огород.

И снизу смотрят на него
Глаза, напряжены.
Но в люках бомбы для того
Давно припасены.

Он сеет, сеет, сеет их,
Всю землю испахав,
И взрывов страшные цветы
Взметают к небу прах.

Домов разметаны ряды,
Разбит церквей фаянс,
И глядя на свои труды
Смеется добрый Ганс.

Внизу, засыпаны землей,
Лежат людей тела,
И кто-то свой кулак живой
Сжимает добела.

Уходит самолет пустой
И Ганс уже размяк,
Но пуля злобною пчелой
Ужалит бензобак.

Из-под руки малец окрест
Глядит через года:
Нет, это в небе был не крест -
Падучая звезда.

СТАЛИНГРАД
Моему отцу,
Александру Алексеевичу Берзину,
рядовому Великой Отечественной войны

С берега до берега –
Птица не летит.
На полоске берега
Мой отец лежит.

В него пули целятся,
Как снега, густы.
А сквозь их метелицу
Взрывы, как цветы.

Не поднять головушки,
Холодна постель,
И в чужой во кровушке
Вымокла шинель.

Ах, как мало пройдено
В каше кровяной.
За спиною Родина,
Волга за спиной.

Он сжимает рацию
И лежит, безус,
Землю сталинградскую
Пробуя на вкус.

Сколько крови отдано
За клочок земли.
Чтоб к Берлину, к Одеру,
Русские пришли.

Автор: Любовь Берзина
http://www.rospisatel.ru/berzina-v.htm